НЕВЗРАЧНЫЙ —ЗРЯ
В «Истории о матросе Василии Кориотском» читаем:
«Атаман же, видя его молодца удалого, остра умом и зрачна, начал его вопрошати».
Зрачна употреблено здесь в смысле молодца красивого.
В. И. Майков, поэт XVIII века, автор пародии на героические поэмы своего времени «Елисей, или Раздраженный Вакх», которая очень нравилась Пушкину, так описывает своего героя:
«Там множество сошлось различных дураков.
Меж прочими вошел в кабак детина взрачный,
Картежник, пьяница, буян, боец кулачный».
И в комедии более позднего времени, конца XVIII века, «Сиделец», принадлежащей актеру и драматургу П. А. Плавильщикову, один из персонажей, Харитон, говорит:
«А как в кармане-то пусто, а в другом ничего, то как ни умен, ни взрачен, все будешь шатун шатуном».
И Гоголь писал так в «Мертвых душах»:
«Между такими чиновниками не мог не быть замечен и отличен Чичиков, представляя во всем совершенную противоположность и взрачностью лица, и приветливостью голоса».
В наши дни это слово уже не употребляется в таком виде, но, например, в слове прозрачный сохраняется старое значение слова. А слово «невзрачный» стало обозначать невидный из себя, то есть некрасивый.
Разбирая слова атамана о матросе, мы понимаем, что он хотел сказать: «матрос умен и красив». Ведь и сейчас у нас говорят про человека, что он «видный», то есть красивый. Слово зрачный приобрело смысл «видный» и образовало множество слов: прозрачный, зритель, зрак, зрачок, зоркость, подозрение, поднадзорный (так назывались до революции люди, за которыми следила полиция), дозор, взор, озираться, презрение, зрение, зрелище, призетить, то есть приютить, беспризорник, призрение — в смысле наблюдения, попечения о неимущих и больных, надзор и даже призрак.
Василий Кириллович Тредиаковский, один из просвещеннейших людей своего времени, положивший начало преобразованию русского языка и стихосложения, без всяких средств в начале XVIII века уехал в Париж и там поступил в Сорбонну. В «Стихах похвальные России», написанных в Париже, слово зря употреблено им в смысле «видя», «глядя»;
«Начну на флейте стихи печальны,
Зря на Россию чрез страны дальны».
М. В. Ломоносов писал зрак в смысле «вид»:
«Душа ее зефира тише,
И зрак приятнее рая».
Это в «Оде на день восшествия на престол Елисаветы Петровны, 1747 года». А в «Вечернем размышлении о Божием величестве при случае великого северного сияния» Ломоносов обращается к ученым своего времени:
«О вы, которых быстрый зрак
Пронзает в книгу вечных прав,
Которым малый вещи знак
Являет естества устав...»
В этих стихах зрак должен пониматься как «взгляд», «взор».
Слова все время изменяются, они ж'ивут, язык пополняется новыми словами, иными понятиями. Старые слова отмирают, заменяясь современными. Например, наречие зря ведь тоже происходит от зреть. Зря значит «видя». Зря — это деепричастие настоящего времени от глагола зреть.
Сейчас мы говорим: «Зря он это сделал». То есть напрасно он это сделал. Здесь просто выпал слог «на». Раньше в смысле «напрасно» говорилось назря, то есть как глянулось, наобум, не подумавши, не рассмотревши, в чем дело.
НЕУКЛЮЖИЙ —НАБЕКРЕНЬ
Разберем слова неуклюжий, нельзя, ненастье, набекрень. Все они стали в современном русском языке выражать отрицательные понятия:
Нельзя противопоставляется можно.
Неуклюжий — ловкому.
Ненастье, то есть дождливая погода,— погоде хорошей, солнечной.
А раньше существовали прямые понятия:
Уклюжий — ловкий.
Льзя — можно.
Настье — хорошая погода.
Настье — от настать, наступить. Это когда настала хорошая погода.
В комической опере из крепостной жизни, написанной в 1779 году Аблесимовым, «Мельник, колдун, обманщик и сват» один из персонажей поет:
«Только как колдун ни дюж, Да вить я и сам уклюж!»
Тут ясно видно, что уклюж значит «ловок».
В ту же эпоху льзя значило «можно». У Сумарокова, поэта середины XVIII века, в трагедии «Дмитрий Самозванец» Дмитрий разговаривает с царедворцем Шуйским: «Увещевай ее, колико льзя тебе». Хитрый Шуйский отвечает: «Обманывай его, притворствуй, сколько льзя!»
Сейчас он сказал бы: «Обманывай сколько влезет!», то есть насколько можно.
В трагедии того же времени «Сорена и Замир» Н. П. Николева действующие лица говорят: «И льзя ль его забыть? О ужас! Льзя ль сие из сердца истребить?»
В русской комической опере XVIII века Плавильщикова «Анюта» Мирон поет:
«И сделаем так, А он вить не дурак, Так мне скоро с ним льзя разжиться...» В Новгородской Первой летописи, относящейся к XV веку, сказано: «И бы льзе ходить по трупию», то есть можно было ходить по трупам — во время мора, постигшего страну.
Старинная пословица гласит: «Лихо беде напасть, скоро льзя пропасть», то есть скоро можно пропасть. У Ломоносова в «Письме о пользе стекла»:
«Кого льзя видеть сквозь, тот подлинно не льстец».
Пушкин иногда писал раздельно: не льзя. Например, в «Разговоре книгопродавца с поэтом»:
«Люблю ваш гнев. Таков поэт! Причины ваших огорчений Мне знать не льзя». В «Эпиграмме» 1829 года:
«Не льзя писать: Такой-то де старик, Козел в очках, плюгавый клеветник...» («Журналами обиженный жестоко…»)
Слово льзя исчезло из обращения сравнительно недавно; еще в словаре В. И. Даля (конец XIX века) указано:
« Льзя, наречие — можно, легко, удобно... противоположное нельзя».
Существовало в русском языке забытое теперь слово бекрень. Бекрень значит «бок». У В. И. Даля приведено предложение: «Крыша съехала на бекрень».
Именно не набекрень, а раздельно: на бекрень — на бок. Глаголы бекрениться, бекренить значили «гнуть», «клонить», «нагибать».
Говорили: «На нем шапка бекренем». Есть и выражение «разговаривать подбекренившись», то есть руки в боки, фертом, подбоченясь. Кстати сказать, выражение «стоять фертом» происходит от славянского названия буквы «ф» — «ферт» (буква похожа на человечка, упершегося руками в бока»).
В юношеском стихотворении Пушкина «Казак» на бекрень было написано раздельно:
«Черна шапка на бекрени...»
И галстуки можно носить набекрень. У нашего современника, писателя Юрия Олеши, в романе «Зависть»: «портняжка с усиками и с галстуком набекрень».
Похожая история происходила и со словами беззаботный и озабоченный. А раньше существовало в литературе и в жизни еще и заботный — слово, вошедшее в словарь Нордстета.
В «Евгении Онегине» Пушкин пишет:
«И путешественник залетный, Перекрахмаленный нахал, В гостях улыбку возбуждал Своей осанкою заботной».
Больше нигде это слово у Пушкина не встречается.
А вот слово уже совсем другое — безалаберный. Все мы знаем, что так называют нескладных, бестолковых, беспорядочных в поступках, а иногда и легкомысленных людей.
Но если всем понятны слова безвинный — противоположный виновному, безвредный и вредный, бездеятельный и деятельный и т. д., то кто скажет, как получилось слово безалаберный и что такое алабер?
В 1834 году Пушкин писал своей жене Наталии Николаевне:
«Предпоследнее письмо твое было такое милое, что расцеловал бы тебя; а это такое безалаберное, что за ухо бы выдрал».
В «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля я нашел слово алабор, которое Даль объясняет так: «устройство, распорядок, порядок».
Значит, ясно, что о непорядке, о чем-то без порядка можно сказать — без алабора!
Дальше Даль приводит еще слова: «Немой алабор, или алабырь,— бестолковый, косноязычный».
В одной допетровской повести, «Гистория об Александре, Российском дворянине», рассказывается, как герой ее влюбился в девушку Элеонору. Узнав, что она его не любит, «Александр притворил себя, яко бы изумлен стал. Служанка же его Акилия, виде Александра изумленна, ужаснулась и, не дожидаясь приказа, ушла».
.. Что мы можем подумать, прочитав эту фразу? Александр очень удивился, что его не любит девушка? Но почему же испугалась служанка и убежала?
Ответ можно найти в словаре Нордстета, где приведено значение слова изумленный — безумный, сумасшедший.
И в более позднем словаре Даля указано: « Изумлять — сводить с ума, лишать рассудка».
Старое значение слова чувствуется теперь в выражении «выжил из ума» (изумился).
ОРАТЬ
Советский Союз передал в дар Организации Объединенных Наций скульптуру работы советского художника Вучетича «Перекуем мечи на орала». Статуя изображает юношу, кующего плуг из меча. Она поставлена в парке Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке.
В очень далекие времена на Руси орало значило «соха». В наше время тракторов слово это, как совершенно ненужное, уже забыто.
В стихах петровского времени часто упоминалось рало:
«Радостно Церез ралом нивы пашет».
Церез — это Церера, богиня плодородия в мифологии. В «Преславной песне на победу Полтавскую» встречается еще наряду с глаголом орать и глагол пахать:
«Распахана шведская пашня, Распахана солдатской белой грудью. Орана шведская пашня Солдатскими ногами».
В «Толковом словаре» В. И. Даля и в «Словаре русского языка» профессора Д. Н. Ушакова мы находим следующие определения этого глагола: «Орать, ору, орешь. Пахать».
К глаголу орать В. И. Даль приводит много старинных поговорок:
«Коль орать, так в дуду не играть. Дураков не орут, не сеют, сами родятся. Орет до тины, а ест мякины (то есть пашет глубоко, а хлеб все равно не родится)».
Пахать, орать — все это означает «рыть», «взрыхлять землю». Отсюда и древнерусское «оратай» — пахарь.
Кроме глагола орать — «пахать», есть и созвучный с ним глагол орать — «кричать».
Во времена Петра I существовала поговорка-каламбур: «Орать — не пахать», то есть песни петь — это тебе не землю пахать.
От орать — «кричать» получилась и орава — кричащая, галдящая толпа, вообще шумное сборище людей, ватага.
Слово орать в значении «кричать» во времена Пушкина считалось грубым и неприличным: ни в одном произведении, ни в одном из многочисленных писем поэта оно не встречается. Не отмечено это слово и в словаре Нордстета, то есть оно не употреблялось в литературном языке XVIII века.
ПОЛЕ ИЛИ НИВА?
В «Толковом словаре русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова указано:
« Поле — безлесная равнина, ровное, обширное пространство»,
В том же словаре существует и обозначение нивы:
«Поле, возделанное для посевов».
Существует выражение «колосящаяся нива», но никогда не поле! Само слово «поле» напоминает что-то просторное, широкое. Исконное, древнее значение корня полъ — открытый, пустой (отсюда и полый. Отсюда и Польша через «Польща». Да и все случаи современного употребления слова «поле» доказывают это. Широкое поле деятельности человека. Поля книги, то есть пустые места, где ничего не напечатано. Поляна в лесу — свободное от деревьев пространство. Широкополая шляпа. Футбольное поле и поле шахматное. Пустынные ледяные поля.
В пословице: «Не поле кормит, а нива».
В наших сказках: «В чистом поле, во широком раздолье, за быстрыми реками, за крутыми берегами».
В басне Крылова: «Помертвело чисто поле».
Пушкин очень четко отделял поле от нивы.
В «Истории села Горюхина»:
«Издревле Горюхино славилось своим плодородием... Рожь, овес, ячмень и гречиха родятся на тучных его нивах».
В «Пире во время чумы» Мери поет:
«Ныне церковь опустела;
Школа глухо заперта;
Нива праздно перезрела;
Роща темная пуста».
В «Евгении Онегине»:
«Пред ним пестрели и цвели Луга и нивы золотые».
А вот в поэме «Руслан и Людмила» поэт сближает слова поле и нива, обыгрывает их так, что получается яркая, образная картина долины смерти:
«Он видит старой битвы поле.
Когда волнуется желтеющая нива,
И свежий лес шумит при звуке ветерка,
И прячется в саду малиновая слива
Под тенью сладостной зеленого листка...»
Нива — это земля, на которой растут пшеница, рожь и другие злаки, а не пустое пространство.
Со вздохом витязь вкруг себя Взирает грустными очами. «О поле, поле, кто тебя Усеял мертвыми костями?»....
В феврале 1837 года за стихотворение «Смерть поэта», посвященное Пушкину, был арестован Лермонтов.
Друзья опального поэта приносили в тюрьму хлеб, завернутый в чистую бумагу. Тоскуя по свободе, солнцу, воздуху, он макал спичку в чернила из вина и сажи и на этих клочках бумаги писал:
«Когда волнуется желтеющая нива,
И свежий лес шумит при звуке ветерка,
И прячется в саду малиновая слива
Под тенью сладостной зеленого листка...»
Нива — это земля, на которой растут пшеница, рожь и другие злаки, а не пустое пространство.
ГОД —ЛЕТО
Возьмем еще три слова: время, год и погода. В древнерусском языке слово лето (буквально «период дождей» — от лить) употреблялось в значении «год». От лето и получилось летопись — запись по годам.
Время связывалось с глаголом вертеть, так как время казалось чем-то повторяющимся, приходящим и уходящим: времена года, смена фаз Луны и т. п.; корень у этих слов общий. Час не обозначал «шестьдесят минут». Слово час раньше имело более широкое значение — вообще отрезок времени. Происходит оно от глагола чаяти — ждать, так же как и год — от годити, то есть «ждать», «ожидать». Впрочем, годили значило еще и «мерять». В Новгородской Первой летописи: «В вечернюю годину отступиша от города», то есть «вечерним часом отступили от города».
А в трудах «Феодора, игумена Студийского» (по списку XVII века): «Да не яст до тоя же годины другого дня», то есть «Пусть не ест до того же часа другого дня». Здесь година—это «час».
У нас и теперь говорят, употребляя слово час как время: «В добрый час!», «Сосну на .часок», «Выберу свободный часок», «Сейчас я занят», «Калиф на час».
«Счастливые часов не наблюдают»,— говорит Софья в «Горе от ума» Грибоедова...
Эти примеры доказывают, что «час» не всегда и в наше время означает «шестьдесят минут».
Слово год одного корня с годить и погодить (то есть подождать), погода, годный...
В одном рассказе Михаила Зощенко муж, приехавший из города в деревню, так приветствует свою жену:
«Здравствуйте, Анисья Васильевна. Сколько лет, сколько зим не виделись с вами».
Выражение это давно и очень прочно вошло в русский язык. И невдомек нам, что «зима» здесь совершенно ни при чем. Раньше когда-то говорили просто: «Сколько лет не виделись!» И вот по ассоциации с лето к словам сколько лет начали прибавлять и сколько зим. Так получилось потому, что долгое время в русском языке лето обозначало не жаркое время года, но год календарный, то есть двенадцать месяцев, а слово год, година — вообще время, пору и даже судьбу. И выражение сколько лет понималось как «сколько времени, сколько годов».
Год в современном значении известен с XIII века. Лето же в смысле «год» упоминается еще в «Договоре великого князя Олега с греками», заключенном в 907 году.
Древний смысл слов лето — «год» —«время» дошел до наших дней в словах: летопись, летосчисление, в диалектном летось (то есть в прошлом году), многолетние травы, столетие, в здравице «Многая лета...». И теперь еще мы спрашиваем: «Сколько ему лет?»
У Пушкина в «Евгении Онегине»:
«Ни охлаждающая даль,
Ни долгие лета разлуки
...........................................
Души не изменили в нем».
Академик И. И. Срезневский объяснял, что слово година, общее всем славянам, в разных краях получило не одинаковый смысл, как и слово час: на северо-западе година — «час», на юго-западе «год», на востоке — вообще «время». В других местах час означал неопределенное время, а иногда и «год».
Чрезвычайно интересно проследить, каким образом новые, порой совершенно неожиданные слова образовались от слова год.
Годовати в древнерусском языке значило «проживать год», а также «позволять», «угождать». Это последнее значение осталось в областных говорах, диалектах.
Годный, стало быть, и угодный; отсюда же и угодно, которое значило: позволено, желательно.
Угодить — сделать что-то вовремя и этим доставить удовольствие, радость —словом, угодить человеку.
Годовать означало «позволять», а не годовать — наоборот, «не позволять». Отсюда и получилось современное негодование, то есть возмущение теми, кто делает что-то непозволенное или не вовремя.
И непогода значит «дурное время», «дурная погода». Раньше говорили негода.
Кто теперь знает, что слово негодный и производное от него негодяй получились от того же корня, что и погода?
Интересно, что слово негодяй еще в конце XVIII века не было ругательным. Первоначально оно значило следующее: «не годящийся к военной службе» (то есть увечный, больной рекрут и т. п.) —и лишь позднее получило бранную окраску — подлый, низкий человек.
Погодить — ждать у моря погоды, ждать напрасно, попусту терять время, Годьно значило «приятно», угодно — опять-таки «что-то полученное вовремя».
Погожий день — хороший день.
Отсюда пригожий, то есть годный, что позднее получило смысл — красивый.
Угодье — поле, лес, озеро, все, что приносит пользу, что «угождает» человеку. Но отсюда получилось и угодничание — прислуживание, раболепство, подхалимство...
воня
В бытность мою в Праге я слышал, как молодой чех любезно сказал знакомой русской девушке:
«Как от вас хорошо воняет!»
Девушка, конечно, обиделась, но потом все разъяснилось: по-чешски духи называются вонявки и вонять — значит «благоухать».
В древнерусском языке воня значило «благовоние» и в то же время «смрад».
В «Сказании страстотерьптю Бориса и Глеба» черноризца Иакова (Сильвестровский список XIV века) написано: «И исполнися церкви благоухания и воне пречюдне», то есть «Церковь наполнилась благоуханием и чудным запахом».
А в другом богословском труде, Иоанна Дамаскина, вонь— это уже «смрад»: «Раскидавшаяся и воняюща въставль Лазарь». В переводе на современный язык: «Разложившийся и смердящий восстал Лазарь...»
В русском языке, кроме аромата, существуют еще благоухание и благовоние, где вонь — запах, а благо указывает на приятный запах. И в слове благоухание «ухание» значит тоже «запах».
В старину говорили: «Поухай!», то есть «понюхай».
У Пушкина:
«Вся в локонах, обвитая венком,
Прелестницы глава благоухала».
(«Наперсница волшебной старины...»)
«Цветок увядший, безуханный,
Забытый в книге вижу я...»
(«Цветок»)
|
