Хоръ дѣтей маленькой Наташѣ.>
О Наташа,
Радость наша,
Доброй миленькой дружокъ,
Къ намъ скорѣе, къ намъ въ кружокъ!
Здѣсь игрушки,
Здѣсъ подружки
Всѣ свою Наташу ждутъ,
Всѣ ей пѣсеньки поютъ.
Что же въ пѣсняхъ про Наташу,
Что поютъ про радость нашу?
Что сосѣди всѣ объ ней
Говорятъ въ урокъ дѣтей?
Тише, сядемъ всѣ... ни слова!
Быль для маленькихъ готова!
Быль такая
Дорогая,
Золотая,
Кою, можетъ быть, одинъ
Въ околодкѣ нашемъ цѣломъ.
Не пойметъ сосѣдской сынъ;
Да за то на свѣтѣ бѣломъ
И упрямѣй нѣтъ его!
О Богъ съ нимъ! - что до того!
Пусть онъ слушаетъ у няни
О походахъ, чудесахъ
Сына глупенькаго Вани,
О русалкахъ, о змѣяхъ;
Какъ Ягая въ ступѣ мчится,
Заметая слѣдъ метлой;
Какъ полунощной порой
Вѣдьма на лучѣ катится,
Чтобъ напасть на русской духъ;
Какъ изба ея вертится
На куриныхъ ножкахъ вкругъ...
Вы смѣетесь!... Какъ же можно,
Не смѣяся, слушать вздоръ!
Ну, довольно. - Дѣти! сборъ!
Не толкайтесь, осторожно!
Быль скажу вамъ не отложно,
Что ни въ сказкѣ ни сказать,
Ни перомъ не написать...
Киньте игры, не шумите;
Что спою вамъ, затвердите.
Только солнышко взойдетъ
И въ окошечко блеснетъ,
Гдѣ покоится Наташа:
"Пробудися радость наша!"
Вдругъ малюточка вспорхнетъ,
Пріумоется бѣленько,
Пріосамится скоренько,
Съ няней къ образу идетъ,
И мольбу Творцу приноситъ,
Дѣтской голосъ слышитъ Онъ!
Вотъ крестится - крестъ большой
Скромно, чинно совершаетъ,
Вкругъ глазами не гуляетъ;
За родимаго поклонъ,
За родимую другой,
За сестрицъ и братца проситъ,
Чтобы бабинька была
Вѣкъ здорова, весела,
Чтобы дѣдушкина старость,
Въ ней нашла покой и радость
Чтобы Богъ ума ей далъ,
И въ добрѣ бы укрѣплялъ.
О Наташа,
Радость наша! и проч.
Помолилася Наташа,
Должно къ маминькѣ сходить,
Но смирненько, радость наша,
Чтобъ ее не разбудить!
Съ добрымъ утромъ привѣчаетъ,
Ручки, глазки лобызаетъ,
И садится возлѣ ней
Съ книжкой маленькой своей!
О когдабъ вы услыхали
Ихъ сердечной разговоръ!
О когдабъ вы увидали
Какъ малютки милой взоръ
Во очахъ своей родныя
Ловитъ чувствія святыя,
Скромность, нѣжность, простоту,
Всю душевну красоту!
О Наташа,
Радость наша! и проч.
Тутъ отъ утренней работы
Усладить свои заботы
Къ милой тятинька идетъ.
Что учила ты, Наташа?
Чѣмъ утѣшишь, радость наша?
Кто гостинецъ мой возьметъ?
Я, я! тятинька, но прежде
Мой послушаемъ урокъ!
Если знаю!...... и въ надеждѣ
Вдругъ летитъ какъ голубокъ.
Вотъ ужь карточки приносятъ
И на столикъ передъ ней
Положили!..... Если спросятъ,
Отвѣчай, мой другъ, смѣлѣй!
Здѣсь подъ Азомъ - астрономы;
Тамъ, гдѣ Буки - барабанъ;
Предъ Глаголемъ - вьются гномы;
Въ Како - крѣпость Кериманъ;
Тамъ султанъ - усачь предъ Словомъ
На диванѣ спитъ шелковомъ.
Всѣ деревья, всѣ цвѣты,
Звѣри, птички и народы,
Всѣ тутъ области природы,
Всѣ вселенной красоты...
И сама съ перомъ Наташа,
Утѣшенье, радость наша!
О Наташа,
Радость наша! и проч.
А видалиль, какъ Наташа
При гостяхъ себя ведетъ?
Покажися, радость наша!
Только спросятъ, въ мигъ идетъ!
Не робѣетъ, не дичится;
Свѣтлой взоръ! свободной видъ!
Знаетъ молвить, поклониться,
Съ тихой радостью глядитъ,
Въ свѣтломъ, аломъ одѣяньѣ,
Такъ какъ пчелка по цвѣтамъ
Собирать не медъ - ласканье,
Вкругъ летаетъ по рукамъ;
Спросятъ - скромно отвѣчаетъ,
Что прикажутъ исполняетъ,
А безъ спросу - ни на часъ!
Потанцуй! - забывъ игрушки,
Вдругъ беретъ гремушку въ ручки,
И головкой наклонясь,
Тихо, вѣжливо, игриво,
Или горлинкой тоскливой,
Или ласточкой кругомъ,
Прямо, въ сторону, бочкомъ,
Предъ собраніемъ вертится...
Спойка-ка пѣсенку! Въ тотъ мигъ,
Не дождавшись словъ другихъ
У Наташи пѣснъ родится:
"На дворѣ овечка спитъ
"И тихохонько лежитъ!
"Въ полѣ бабочка летаетъ,
"Въ полѣ пищу собираетъ;
"Стрекоза всегда шумитъ
"И нигдѣ не посидитъ:
"Я не буду такъ болтлива,
"Такъ какъ бабочка игрива;
"Какъ овечка я смирна
"Буду, вѣжлива, умна!
О Наташа,
Радость наша! и пр.
А видали ли Наташу
Посреди семьи своей?
Какъ обступитъ радость нашу
Кругъ веселенькихъ дѣтей!
Отъ прелестной Катерины
Всѣ до Сонюшки младой
Вереницы голубины,
Или шумный пчелокъ рой
Всѣ вокругъ ее играютъ,
Всѣ занять ее желаютъ,
Всѣ малютку веселятъ,
Ловятъ, носятъ и кружатъ.
Не упряма, не лѣнива
И ничуть не прихотлива,
Всѣхъ готова веселить,
Ласкамъ ласками платить...
Вдругъ... смотрите... гдѣ дѣвалась?
Гдѣ Наташа? - Ахъ, помчалась
Въ ближній, милая, покой,
Братецъ, гдѣ ея меньшой
На рукахъ у няни боленъ.
"Ахъ Николинька неволенъ,
Съ нами вмѣстѣ поиграть!...
Хоть займемъ его игрою!"
Что я вижу предъ собою?
Можноль кистію земною
Мнѣ картину написать!
Добры ангелы спуститесь,
И на стражѣ станьте здѣсь;
На невинность преклонитесь,
Лейте благость отъ небесъ!
Лейся миръ, покой, отрада!
Веселите матерь чада!
Другъ ко другу преклонясь
И ручонками сплетясь,
Будто птенчики младыя
Подъ крыломъ своей родныя
Лобызаются стократъ,
Улыбаются, смѣются,
Дружка дружку щекотятъ;
То всѣ къ маминькѣ привьются,
То отъ ней всѣ прочь бѣгутъ;
То всѣ къ бабинькѣ соборомъ,
То всѣ къ дѣдушкѣ со споромъ;
То разсыплются всѣ вдругъ...
А Николинька за ними
Рыщетъ - глазками одними!..
Всѣ тутъ были?... гдѣжъ теперь?...
Тютю!... нѣтъ! оборотился...
Ищетъ тамъ и здѣсь!.. сгрустился.
Глазки плачутъ... настежъ дверь.
Стукъ и хохотъ - всѣ влетѣли,
Закружились, зашумѣли;
Глазки снова засвѣтлѣли,
Все взыграло предъ толпой:
И ручонки,
И ножонки,
И головка... весь не свой!
Улетѣлъ бы!... трудно нянѣ
Удержать его въ рукахъ!...
Но довольно, перестанемъ!
Лишня рѣзвость, лишній страхъ!
Всѣ замолкли, утишились,
Близь Николиньки садились.
Ты не веселъ, милой другъ!
Погорюемъ же съ тобою,
Распрощаемся съ игрою,
Спи, мой братецъ, усыпись
И здоровымъ пробудись!
Вотъ вамъ, миленьки сестрицы,
Быль сказалъ, не небылицы,
Что ни въ сказкѣ не сказать,
Ни перомъ не написать,
Пусть любезная Наташа,
Пусть подружка будетъ наша
Вѣкъ здорова, весела,
Всѣмъ роднымъ своимъ мила!
О Наташа,
Радость наша
Доброй миленькой дружокъ,
Къ намъ скорѣе, къ намъ въ кружокъ!
Здѣсь игрушки,
Здѣсь подружки
Всѣ свою Наташу ждутъ,
Всѣ ей пѣсеньки поютъ.
Среди долины ровныя.
Среди долины ровныя,
На гладкой высотѣ,
Цвѣтетъ, растетъ высокой дубъ
Въ могучей красотѣ.
Высокой дубъ развѣсистый
Одинъ у всѣхъ въ глазах;
Одинъ, одинъ бѣдняжечка,
Какъ рекрутъ на часахъ!
Взойдетъ ли красно солнышко:
Кого подъ тѣнь принять?
Ударитъ ли погодушка:
Кто будетъ защищать?
Ни сосенки кудрявыя,
Ни ивки близь него;
Ни кустики зеленые
Не вьются вкругъ него.
Ахъ, скучно одинокому
И дереву рости!
Ахъ, горько, горько молодцу
Безъ милой жизнь вести!
Есть много сребра, золота:
Кого имъ подарить?
Есть много славы, почестей:
Но съ кѣмъ ихъ раздѣлить?
Встрѣчаюсь ли съ знакомыми:
Поклонъ, да былъ таковъ;
Встрѣчаюсь ли съ пригожими:
Поклонъ-да пара словъ.
Однихъ я самъ пугаюся,
Другой бѣжитъ меня.
Всѣ други, всѣ пріятели
До чернаго лишь дня!
Гдѣ жъ сердцемъ отдохнуть могу,
Когда гроза взойдетъ?
Другъ нѣжный спитъ въ сырой землѣ,
На помощь не придетъ!
Ни роду нѣтъ, ни племени
Въ чужой мнѣ сторонѣ;
Не ластится любезная
Подруженька ко мнѣ!
Не плачется отъ радости
Старикъ, глядя на насъ;
Не вьются вкругъ малюточки,
Тихохонько рѣзвясь!
Возьмите же все золото
Всѣ почести назадъ;
Мнѣ родину, мнѣ милую,
Мнѣ милой дайте взглядъ!
НЕВИННОСТЬ.
Небесна, кротка дщерь, драгая,
Невинность чистая, святая,
Невинность, свѣтлый сонмъ красотъ!
Тебя, другъ ангеловъ блаженныхъ,
Въ юдоли бѣдъ - въ мѣстахъ плачевныхъ,
Мой ищетъ взоръ, и - не найдетъ.
Мой ищетъ взоръ, увы! напрасно!
Въ семъ свѣтѣ нѣтъ уже прекрасной!
Въ семъ свѣтѣ нѣтъ! - и злобной свѣтъ
Лишенъ тебя, - еще хранится?
Лишенъ блаженства, - не мутится?
Лишенъ души, - еще живетъ?
И огнь небесный, разъяренный
Досель не попалитъ міръ бренный,
Сей огнь, сразившій злый Содомъ?
И Богъ, невинности Отмститель,
Вѣковъ, вселенныя Правитель,
Еще надъ нами держитъ громъ?
Увы! достойны мы стократно
Погрязнуть въ адѣ невозвратно
Мы, кои, - позабывъ себя,
Забывъ, что наша жизнь благая
Стезя къ покою лишь прямая,
Невинность, презрили тебя!
Тебя, которая отъ вѣка
Должна быть другомъ человѣка,
Щитомъ, и славой, и красой;
Ты бытіе съ нимъ воспріяла,
Ты тотъ прекрасный оживляла
Едемъ для праотцевъ собой.
Гдѣ скрылся вѣкъ сей драгоцѣнной?
Мы мучась въ безднѣ золъ плачевной
Уже не вѣримъ, что онъ былъ.
Почто мы не жили заранѣй?
Не адъ ли сто отверзъ гортаней,
Дохнулъ, - и вѣкъ сей помрачилъ?
Тогда коварство, лесть и злоба
Гонящи насъ теперь до гроба
Не смѣли свѣтомъ управлять;
Въ блестящи, скрытыя одежды
Не смѣли хитрые невѣжды
Судьбины смертныхъ озлоблять.
Подъ лучезарнымъ кроткимъ небомъ,
Подъ животворнымъ яснымъ Фебомъ
Природа весело цвѣла;
На тронѣ мирномъ возсѣдая,
Лилейнымъ скиптромъ помавая,
Тамъ вѣчная весна была.
Сыновъ эоловыхъ свирѣпыхъ
Стѣсняли тяжкія заклепы
Въ пещерахъ, Норда ледяныхъ;
По своду неба голубому
Катящагось, трясуща грому
Не слышно было въ дняхъ златыхъ.
Кровавы брани не кипѣли,
Желѣзны цѣпи не гремѣли,
И не стонало дно земли
Подъ тяжестію стѣнъ кремнистыхъ;
Кипящихъ, бурныхъ волнъ сребристыхъ
Не разсѣкали корабли.
Гранитны страшныхъ горъ громады
Не превращались въ храмы, грады.
Тамъ роскошь жадною рукой
Земнаго нѣдра не терзала,
И прахъ во злато не ковала,
И взоръ явить не смѣла свой!
Блаженны пастухи, простые,
Сердца невинныя, драгія,
Въ златыя жили времена;
Ихъ ложе - травы испещренны,
Покровъ ихъ - вѣтви соплетенны,
Законъ ихъ - простота одна.
Невинность съ ними обитала,
Она ихъ счастье составляла,
Была ихъ славой, красотой;
Ея уставы непремѣнны
Въ сердцахъ ихъ были впечатлѣнны
Природы мудрыя рукой.
Она жила, жила межь нами,
И мы не мучились бѣдами;
Но, ахъ! сколь дологъ былъ сей вѣкъ!
Раздоръ явился во вселенной,
Потрясъ свой пламенникъ зловредной,
И палъ несчастный человѣкъ!
Какъ тучи мрачныя горами
Сошлись, - ревутъ подъ небесами
Такъ огненной летя стезей
Бѣды надъ смертнымъ возшумѣли,
На шаръ сей страсти низлетѣли,
И съ воплемъ улетѣлъ покой.
Невинность съ плачемъ и слезами,
Гонима злобными врагами,
Идетъ въ пещеры и лѣса;
Въ пустыняхъ кроется отъ смертныхъ,
Гоненья терпитъ неисчетны,
И вопіетъ на небеса.
Слѣпые смертны мы, слѣпые,
На приключенья ропщемъ злыя
И сами ихъ себѣ творимъ.
Гласимъ съ слезами: дни прекрасны
Бѣгутъ отъ насъ!... Ахъ, нѣтъ! несчастны,
Не самиль мы отъ нихъ бѣжимъ?
Почто за вредными страстями
Намъ бѣгать скользкими путями,
Къ нимъ простирать свой взоръ и слухъ?
Когда къ намъ истинна вѣщаетъ,
Какъ добродѣтель къ намъ сіяетъ,
Тогда изъ насъ всякъ слѣпъ и глухъ.
Ахъ! нельзя въ адѣ зрѣть блаженства,
Въ невѣчномъ, бренномъ совершенства:
Въ позорномъ тлѣнѣ мирныхъ дней:
Во хладномъ Нордѣ ивъ тѣнистыхъ,
Громадъ во знойномъ югѣ льдистыхъ,
Спокойства - во плѣну страстей.
Опомнись, смертный помраченный,
Возстань во прахѣ погребенный,
Покровъ съ очей своихъ сорви!
Противъ разящихъ стрѣлъ отмщенья
Поставь щитъ кроткаго смиренья,
Исправься, укрѣпись, - живи!
НАДГРОБНАЯ ПѢСНЬ.
3...... А....чу БУРИНСКОМУ,
СОЧИНЕННАЯ ВЪ ДЕНЬ ЕГО ПОГРЕБЕНІЯ И ПѢТАЯ ВЪ СОБРАНIИ
ДРУЗЕЙ ЕГО.
Братъ любезный, въ землю хладную
Прахъ скрываемъ твой безъ горькихъ слезъ:
Ты изъ горнія обители
Преклоняешь къ намъ веселый взоръ;
Простираешь къ намъ объятія.
Бремя жизни - бремя тяжкое -
Ты, счастливецъ, ты сложилъ на вѣкъ!
Мореходецъ - на брегу своемъ!
Дальный странникъ - въ милой родинѣ!
Юный ратникъ - съ мирной пальмою!
Ахъ! когда, когда и къ намъ придетъ
Благовѣстникъ чистой радости,
Часъ послѣдній - грусть послѣдняя!
Ахъ, когда съ тобой увидимся!
Ахъ, когда отъ бѣдъ укроемся!
Ты страдалъ - ты, жертва бѣдствія,
При друзьяхъ, какъ безъ друзей страдалъ!
Родомъ, ближними оставленный,
Ты давно уже не нашимъ былъ,
Ты давно уже оставилъ свѣтъ!
Миръ съ тобою, тѣнь любезная!
Жизнь дала тебѣ гонителей;
Ангелъ смерти примиритель твой:
Онъ миритъ тебя съ самимъ собой,
Онъ миритъ тебя съ жестокими!
Дубъ валится, блекнетъ юный цвѣтъ
Въ часъ единый..... ктожь жилъ долѣе?
Радость, горесть, мѣра нашихъ дней!
Для страданія - ты долго жилъ!
Ты воскресъ теперь - для счастія!
Ты прозрѣлъ - для тайной истины,
Непостижной для друзей твоихъ!
Ты внимаешь лиры ангеловъ,
Ты пьешь воздухъ жизни вѣчныя,
Ты свободенъ, ты далекъ отъ насъ!
Нѣтъ, сопутникъ! нѣтъ - ты ближе къ намъ!
Ближе къ сердцу, къ чувствамъ братіи!
Не трудами ты привязанъ къ намъ,
Не слезами съ нами дѣлишься,
Не терпѣньемъ жизни горькія!
Ты безсмертьемъ съ нами дѣлишься,
Чувствомъ сладостнымъ, достойнымъ насъ,
Симъ сокровищемъ наслѣдственнымъ!
Ты вѣщаешь намъ: увидимся!
Ты еще теперь дороже намъ!
Почемужь фіалы пиршества,
Почему, друзья, не налиты?
Отъ чего же вашъ унылый взоръ
Видитъ мѣсто не занятое(*),
Ищетъ образа знакомаго?
Веселись въ чертогахъ вѣчности,
Веселись, друзьями встрѣченный! (**)
Ахъ! тебя ли въ раннемъ цвѣтѣ лѣтъ,
Одноголь тебя лишилися?
Тамо братья ждутъ насъ многіе!
Мы придемъ, придемъ съ любовію,
Съ чистой совѣстью и съ вѣрою!
Можетъ быть, теперь въ послѣдній разъ
Мы, сорвавъ цвѣты весенніе,
На твою могилу бросили!
________
(*) Мѣсто покойника въ этомъ собраніи оставлено было незанятымъ.
(**) Нѣкоторые изъ друзей покойника умерли прежде его.
КЪ ПРОТЕКШЕМУ 1796 году.
Отверзлась дверь!... неизмѣримость!..
Куда дерзаешь ты взирать?
Мать времени, непостижимость,
Нашъ неизбѣжный, злобный тать,
Чья жертва - цѣлая вселенна,
Чей храмъ - гробница міра вѣчна;
Въ храмъ путь - рожденье, жизнь, и смерть,
Кто ставъ межь небомъ и землею
Изъ устъ духъ тлѣнія ліетъ;
И роковой пилой своею
Ось міра, цѣпь созданій третъ,
Кого постичь мы не дерзаемъ,
Кого страшимся и - желаемъ,
Се вѣчность предстоитъ въ очахъ!
Сѣдя на царствахъ разрушенныхъ,
На прахѣ градовъ сокрушенныхъ,
На грудахъ труповъ, на костяхъ,
Младаго сына принимаетъ,
Отъ насъ утекшій годъ лобзаетъ,
И кроется въ пучинахъ тьмы.
Ударилъ часъ! - міры вздохнули;
Друзья! еще мы разъ шагнули,
Еще ко смерти ближе мы!
1797, генваря 1.
ВЕЛИЗАРІЙ.
Малютка, шлемъ нося, просилъ,
Для Бога, пищи лишь дневныя
Слѣпцу, котораго водилъ,
Кѣмъ славны Римъ и Византія.
"Тронитесь жертвою судебъ!"
(Онъ такъ прохожихъ умоляетъ)
Подайте мальчику на хлѣбъ:
Онъ Велизарія питаетъ.
Вотъ шлемъ того, который былъ
Для Готѳовъ, Вандаловъ грозою;
Враговъ отечества сразилъ,
Но самъ сраженъ былъ клеветою.
Тиранъ лишилъ его очей
И міръ хранителя лишился.
Увы! свѣтъ солнечныхъ лучей
Для Велизарія закрылся!
Несчастный, за кого въ слезахъ
Одинъ вознесъ я гласъ смиренной,
Водилъ царей земныхъ въ цѣпяхъ,
Законы подавалъ вселенной;
Но въ счастіи своемъ равно
Онъ не былъ гордымъ, лютымъ, дикимъ;
И нынѣ мнѣ твердитъ одно:
Не называй меня великимъ!
Не видя свѣта и людей,
Паритъ онъ мыслью въ царствѣ славы,
И видитъ въ памяти своей
Народы, вѣки и державы.
Вотъ постоянство здѣшнихъ благъ!
Сколь чуденъ промыслъ Твой, Содѣтель!
И я - сиротка, въ юныхъ дняхъ
Сталъ Велизарью благодѣтель!"
[Стихотворенія
А. Ѳ. Мерзлякова. Изданіе Общества любителей россійской словесности при
Императорскомъ Московскомъ университетѣ ; напечатаны подъ редакціей М.
П. Полуденскаго. Москва, 1867]
|
