О словаре

Корни слов возвращаются в язык, и расцветает древо жизни...

Нельзя слово язык определять только теми словами, которые мы разумеем. Таким образом нам ни до чего, кроме устного употребления языка, то есть одних приятельских разговоров, нужды не будет. Те, которые говорят: Наш язык русский, а не словенский — под словом язык ничего иного не разумеют, как только приобретенный слухом навык.

Соберем все наши старинные книги, мы найдем в них множество слов, которых знаменование сделалось уже нам неизвестно, и чем сии книги старее, тем больше содержат в себе таковых слов. Отсюда явствует, что были в языке такие слова, которых ныне во всей памяти людской и во всех известных книгах не находится более. Спросят: какая же нужда рассуждать о таких мнимых словах? Во-первых, некоторые из сих слов могут к обогащению языка в него возвратиться. Во-вторых, слова, подобно корню дерева, пускают от себя стебль и ветви. Часто ветви цветут, когда корень давно исчез. По ветвям можем мы иногда добраться до корня, извлечь его из небытия и возвратить в язык, которому он нужен, поскольку ветви без него не показывают своего начала. Возвращение корня в язык есть совершенное возвращение отца к детям. Оно покажет нам семейство слов, которых без него никак не могли бы мы причислять к одному и тому же семейству.

Словарь должен быть по словопроизводству (сначала корень, за ним ветви), ибо так показывается язык во всем своем начале и происхождении. Дабы корни слов не стояли позади своих ветвей, надлежит почитать безгласные буквы ъ и ь. Сперва столъ, а потом столикъ, стольникъ. Сперва кровь, а потом кровавый, кровный.

Тысячами примеров доказать можно, что всякое иностранное слово есть помешательство процветать своему собственному, и потому чем больше число их, тем больше от них вреда языку.

Часто собственные наши слова въезжают к нам из чужих земель в виде иностранных. Например, славянский клуб, изменяясь в клоб и глоб, въехал к нам с латинским окончанием глобусом. Таким же образом славянское полянина, сокращенно планина приехало к нам из Франции планом.

Итак, словарь (вместилище языка) должен состоять из собрания разных корней слов, от которых произошли деревья с ветвями. Главный труд при составлении словаря: 1. Тщательно отыскивать корни; 2. Производить от них деревья и ветви.

Без отыскания корня затмится в дереве мысль, произведшая все его ветви. Если некоторые ветви примем за корни и произведем от каждого свое дерево, тогда потеряются следы ума, составлявшего язык, и величие его уменьшится. Что воспоследовало бы с величественною рощею, когда бы мы вершины высоких дерев ее до половины срубили, и каждую из них посадили особо?