Русские законы требуют русских мыслей и выражений
Волчьи законы Запада уничтожают русский порядок
Закончилась кровопролитная война. Государственный совет обсуждает проект Гражданского уложения (свода законов), составленный либералом Сперанским. Жалкая калька кодекса Наполеона! Безпомощная попытка привить к могучему древу святой Руси буржуазную мораль и право, волчьи законы торгашества и насилия. Но поскольку Император проект одобряет, то чиновники, разумеется, — тоже. Только не Шишков. У него особое мнение и единственный неподкупный советчик родной язык. Сколько раз особое мнение отважного адмирала спасало Родину от гибели и позора!
Писать русские законы переводными с иностранного языка словами есть самый вернейший способ сделать их невразумительными. Русские законы требуют русских мыслей и выражений, дабы всякий удобно понимать их мог.
Но кто сочинял статьи, находящиеся в проекте Гражданского уложения? — молодые люди, без всяких опытов и познаний. Почему же, находя в них столько несообразностей и худого перевода с иностранных языков, должен я верить им?
Худость изданного уложения законов посеет тяжбы и раздоры, водворит корыстолюбие, повредит нравы и обезславит век.
Где собрание состоит из многих разнообразных умов и сердец, из коих иные движутся пружинами самолюбия, иные мало сведущи и ко всему равнодушны, иные побуждаются исканием и угождением — где, говорю, такое собрание исправляет законы — там тщетно будут разум и правда надеяться на силу своих доказательств, там не сила слов имеет вес, но говорящее лицо.
Против правды говорить трудно и, зная наперед силу неправды, хотя и пристают к ней, но втихомолку, стыдясь гласным образом защищать ее.
Ясное и чистое определение слов везде нужно, всего же более в законах. Слово получает значение от корня своего. Тщетно бы сосновую ветвь назвали мы кедровою. Если слову насильно дастся значение от другого корня (что нередко случается при переводах с иностранных языков) — то будет оно противоречить естественному значению своему, проистекающему от собственного корня. Такое смешение понятий распространяется и на всякую мысль, словом этим изъявляемую. Приняв из французского гражданские права (civil droits), мы употребляем их не по здравому рассудку. Французское civil произошло от латинского civitas (город), что значит сожительство, сообщество людей живущих вместе. Напротив, наше город заключает совсем иную мысль, поскольку происходит от горожу, созидаю.
Следовательно, переводя с иностранного, от чужих корней, мы приказываем слову своему значить то, что оно отнюдь не значит. Такие приказания не могут иметь места в языке, подобно требованию в математике, чтоб в треугольнике было меньше 180 градусов.
Вот высшая математика языкознания, приведенная А.С. Шишковым!
Продолжим его рассуждение. Латинское civitas означает город-мегаполис, где условия существования людей отличаются от жизни сельских поселений невиданной развращенностью нравов. Отчего и пал Рим в роскоши и разврате великого города, а затем и Европа. Матушка же Русь всегда была крестьянской, истинно христианской, вся украшенная церквями и соделанная плугом святого народа. И вдруг из евронебытия явился, обустроился Петров град, который А.В Суворов назвал стоглавой гидрой. Потом новая столица станет логовом бесов, а затем и колыбелью русского апокалипсиса. Прорубив окно в Европу, мы и приняли из французского гражданские права только для цивильных-городских жителей. Чтоб постепенно, на законном основании, обезправить весь коренной, сельский народ и уничтожить. Этот процесс у нас сегодня и подходит к концу.
|
