Историческое развитіе письма представляетъ, какъ мы сейчасъ увидимъ, очень много схожаго, много аналогичнаго съ ходомъ развитія человѣческой рѣчи. Для выраженія своихъ мыслей, желаній и ощущенiй первобытный человѣкъ обладалъ тѣми же средствами, которыми большинство животныхъ пользуются и теперь. Весь ихъ языкъ состоялъ изъ ряда подражательныхъ тѣлодвиженій и непосредственныхъ подражаній различнымъ звуковымъ явленіямъ внѣшняго міра. Такимъ образомъ, напримѣръ, человѣкъ воспровзводилъ клокотаніе волнъ, ревъ урагана, шумъ вѣтра, лай собаки, вой звѣрей, пѣніе птицъ и т. д. Это первый, предуготовительный періодъ человѣческой рѣчи, въ которомъ человѣкъ передавалъ подражательно только слуховыя ощущенія.

Затѣмъ, съ теченіемъ времени, человѣкъ въ себѣ выработалъ способность передавать при помощи звуковъ не только слуховыя впечатлѣнія, но и ощущенiя, воспринимаемыя другими органами чувствъ: зрѣніемъ, осязаніемъ, обоняніемъ и др. Эта способность обусловливалась тѣмъ, что ощущенія, какъ бы различны они ни были по природѣ возбуждаемаго органа и самаго возбужденія, могутъ вызвать очень сходныя состоянія удовольствія и неудовольствія. Яркій свѣтъ, напримѣръ, можетъ возбудитъ то же самое ощущеніе, что и рѣзкій звукъ, и оба эти ощущенія будутъ напоминать другъ друга, хотя каждое изъ нихъ воспринимается отдѣльнымъ органомъ и обусловливастся различными раздраженіями. Повинуясь такому физиологическому закону, человѣкъ, напримѣръ, старался подыскать короткій, свистящій звукъ, чтобы передать ощущеніе внезапнаго укола или ослѣпительнаго блеска молній, прерывистый звукъ для выраженія страха или непріятнаго состоянiя и т. д.

Такимъ образомъ, со временемъ у человѣка возникъ, для выраженія мыслей, цѣлый рядъ простыхъ звуковъ, которые въ языковѣдѣнiи называются основными ядрами рѣчи или ея первоначальными корнями, наконецъ, въ развитіи рѣчи наступилъ послѣдній и, вѣроятно, самый продолжительный періодъ, когда путемъ различныхъ сліяній и измѣненій этихъ основныхъ звуковъ формировались настоящія слова, образовывалась настоящая рѣчь.

Генеалогическая таблица алфавитов

Историческое развитіе письма представляетъ въ сущности тѣ же переходы. Подобно рѣчи, и первоначальное письмо имѣло чисто-ономато-поэтическій, подражательный характеръ и вытекало изъ художественнаго влеченія людей природы передавать всѣ предметы и явленія въ подражательныхъ образахъ. Мы уже указали, что одновременно съ развитіемъ звуковой рѣчи развивался и языкъ тѣлодвиженій и жестовъ, которыми первобытный человѣкъ старался подражать своимъ зрительнымъ впечатлѣніямъ. Напримѣръ, понятіе о домѣ изображалось движеніемъ рукъ, обводящихъ очертаніе крыши и стѣнъ дома, змѣя изображалась описательнымъ жестомъ, выводящимъ въ воздухѣ зигзагообразную, извилистую линію, и т. д. Очевидно, что отъ описательныхъ этихъ жестовъ, дававшихъ лишь очертаніе предметовъ въ воздухѣ, уже естественнымъ являлся переходъ къ изображенію этихъ, очертаній на пескѣ, на деревѣ, на камнѣ, на тѣлѣ (татуировка) и т. д. Вотъ этотъ-то переходъ отъ описательныхъ жестовъ къ подражательнымъ образамъ и составляетъ необходимую предварительную ступень въ исторіи письма, такъ-называемый его идеографическій періодъ, когда люди, научившись дѣлать изображенія предметовъ, стали ими пользоваться для выраженія своихъ мыслей. Само собою разумѣется, что первоначальные рисунки служили лишь для обозначенія вещественныхъ, конкретныхъ понятій, т. е. въ каждомъ рисункѣ люди видѣли лишь изображаемый имъ предметъ, но не болѣе, вслѣдствіе чего и мысль излагалась ими неполно и безъ всякой логической связи. Только впослѣдствiи, когда люди научились при помощи рисунковъ изображать и отвлеченныя понятія, они получили возможность выражать своя мысли гораздо яснѣе и полнѣе. Такимъ образомъ, съ теченіемъ времени у человѣка образовался, для выраженія мыслей, цѣлый рядъ простыхъ изображеній, которыя по аналогіи съ развитіемъ рѣчи могутъ быть названы основными ядрами начертательнаго письма. Затѣмъ въ исторіи письма наступаетъ періодъ вполнѣ аналогичный съ третьимъ періодомъ развитія рѣчи. Мы уже указали, что при развитіи рѣчи подражательные звуки постепенно теряли свое прежнее значеніе, и что впослѣдствіи понятія обозначались не отдѣльнымя звуками, какъ прежде, а соединеніемъ и сліяніемъ нѣсколькнхъ основныхъ звуковъ, такъ что съ теченіемъ времени образовались настоящія слова, настоящая рѣчь. То же самое произошло и при развитіи письма. Значеніе рисунковъ постепенно мѣнялось. Вначалѣ для каждаго слова, для каждаго понятія долженъ былъ существовать отдѣльный рисунокъ, а потому количество послѣднихъ для выраженія мыслей было неимовѣрно велико. Впослѣдствіи же, когда люди научились расчленять слова на ихъ составныя звуковыя части, она напали на мысль обозначать рисунками не цѣлые предметы и понятія, какъ прежде, а лишь отдѣльные слоги, отдѣльные звуки, и такимъ образомъ каждое слово изображалось уже не однимъ рисункомъ, а соединеніемъ нѣсколькихъ рисунковъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ и сами рисунки, ради удобства, все болѣе и болѣе подвергались сокращеніямъ и упрощеніямъ, и наконецъ до того измѣнились, что превратились въ настоящія буквы, въ которыхъ при поверхностномъ взглядѣ трудно отыскать даже отдаленное сходство съ первоначальными фигурами. Это уже есть послѣдняя фонетическая эпоха въ развитіи письма, эпоха, начавшаяся гіероглифами и клинописью и завершавшаяся появленіемъ семитическаго алфавита, потомство котораго господствуетъ и нынѣ во всемъ почти мірѣ.

Генеалогiя европейских и семитических алфавитовъ

Но этимъ однимъ еще не исчерпывается аналогія между ходомъ развитія письма и рѣчи. Какъ извѣстно, въ недавнее сравнительно время лингвисты, изученіемъ языковъ и сравненіемь ихъ между собою, пришли, наконецъ, къ тому непреложному выводу, что всѣ языки современнаго человѣчества связаны между собою единствомъ происхожденія, что всѣ они составляютъ лишь различные отпрыски одного и того же ствола, происходятъ отъ одного и того же корня, хотя до сихъ поръ еще не удалось имъ установить языка-родоначальника, который исчезъ въ глуби временъ, не оставивъ потомству никакихъ слѣдовъ своего прошлаго существованія. Кромѣ того, лингвисты доказали, что исторія языковъ совершенно та же, что исторія существующихъ видовъ, что всѣ разновидные языки земного шара образовались постепенно, но тѣмъ же законамъ подбора и эволюціи, по какимъ совершалось и развитіе животныхъ. Подъ вліяниемъ непрерывнаго дѣйствія подбора и сопутствующихъ ему уклоненій языки такъ же мѣнялись, какъ мѣняются виды, а многіе изъ нихъ даже совершенно погибли, такъ какъ перемѣна нравовъ, успѣхи наукъ и искусствъ, новыя привычки и потребности все болѣе и болѣе увеличивали пропасть между прошедшимъ и настоящимъ. Но погибшіе языки оставляли своихъ ископаемыхъ, оставляля ихъ въ писанныхъ памятникахъ и мертвыхъ литературахъ, и всѣ эти ископаемыя связаны между собою непрерывною цѣпью весьма тѣснаго сродства. Впрочемъ, не всѣ погибшіе языки оставили намъ слѣды своего существованія. Чѣмъ дальше мы забираемся въ глубь временъ, чѣмъ глубже мы погружаемся въ геологическіе пласты языковъ, тѣмъ все рѣже и рѣже начинають намъ попадаться ихъ ископаемые памятники, и наконецъ они совершенно исчезають, - исчезаютъ не потому, что ихъ уничтожило разрушительное вліяніе безпощаднаго времени, а потому, что у первобытныхъ людей не было письма, слѣдовательно, не можетъ быть и рѣчи о существованіи тогда какихъ-либо памятниковъ.

Все только-что сказанное о языкахъ вполнѣ приложимо и по отношенію къ письму. Подчиняясь тѣмъ же законамъ естественнаго подбора и эволюціи, и письмена подвергались всевозможнымъ измѣненіямъ, но эти измѣненія были не такъ многочисленны и глубоки, какъ измѣненія языковъ. Причемъ письмена мѣнялись несравненно быстрѣе, чѣмъ языки, а потому филіація письменъ во времени и пространствѣ поддается изслѣдованію гораздо легче, чѣмъ филіація языковъ. Несомнѣнно однако то, что участь, постигавшая языки, постигала и письмо. Въ безпрерывной борьбѣ за существованіе многія письмена должны были такъ же неизбѣжно погибнуть, какъ погибли и языки, но зато ни одно изъ письменъ не погибло безслѣдно. Каждое письмо намъ оставило большое количество памятниковъ, благодаря которымъ мы имѣемъ возможность возстановить все родословное дерево современныхъ письменъ, мы въ состояніи, слѣдовательно, прослѣдивть весь ходъ историческаго развитiя письма отъ самаго начала его существованiя до самыхъ послѣднихъ его усовершенствованiй. Вообще, надо замѣтить, генеалогiя письма гораздо яснѣе и гораздо проще, чѣмъ генеалогiя языковъ, по тому одному ужъ яснѣе, что человѣку удалось отыскать среди многочисленныхъ ископаемыхъ памятниковъ письма самый древній алфавитъ міра, тотъ именно алфавитъ, который является несомнѣннымъ родоначальникомъ всѣхъ существующихъ письменъ. Мы здѣсь, конечно, разумѣемъ еврейско-финикійскiй алфавитъ, который, какъ мы уже знаемъ, является посредствующимъ и связующимъ звеномъ между древними гіероглифами и современнымъ фонетическимъ письмомъ. Развившись изъ египетскихъ гіероглифовъ, еврейско-финикійскій алфавитъ послужилъ основаніемъ для всѣхъ существующихъ алфавитовъ міра. Съ одной стороны онъ далъ начало цѣлому ряду семитическихъ алфавитовъ (арамейскій, сирійскій, квадратный еврейскій, пальмирскій, набатейскій, арабскій и др.), а съ другой онъ послужилъ основаніемъ для письменъ европейскихъ. Занесенный въ Европу финикіянами, онъ былъ здѣсь заимствованъ греками и древне-италійскими народами, а затѣмъ уже, благодаря этимъ послѣднимъ, этотъ алфавитъ получилъ свое дальнѣйшее распространеніе. Отъ письма италійскаго или древне-латинскаго впослѣдствіи произошли письмена всѣхъ романскихъ и германскихъ народовъ, а отъ письма греческаго-письмена большинства народовъ славянскаго лроисхожденія.